|
|
 |
Каталог статей |
 |
Cуфийские традиции в Азербайджане
Cуфийские традиции в Азербайджане
Апшеронский полуостров с
незапамятных времён заселён людьми. Изобилие нефтяных источников, вечные
огни горючих газов сформировали культ огня; огнепоклонники застроили
всё пространство своими жертвенниками - башнями, главная из которых –
семиярусная Гыз Галасы.
Всё изменило арабское вторжение 640
года. Согласно сведению историка Мухаммеда ибн Мунаввара уже к 10 веку
только в Ширване имелось более 400 ханега. С двенадцатого территория
Азербайджана превращается в центр дервишских орденов: здесь возникли и
распространились на весь исламский мир такие тарикаты, как хуруфизм,
сухравердийа, захидийе, сефевийе, халветийа.
На небольшой
территории средневекового города Баку насчитывается более 20 мечетей.
Жизнь, сосредоточенная вокруг мечетей, испытывала серьёзное религиозное
воздействие. Несомненно наличие в среде горожан дервишей. Мухаммед ибн
Махмуд в «Нафаис-ал-фунун» рассказывает о неком дервише, выкопавшем
нефтяной колодец. Когда султан Мухаммед Ольджайту (правил в 1304-1316
г.) приехал в Баку и захотел облагодетельствовать навестившего его
дервиша, тот отказался от подарка: «Ввиду того, что я обеспечен
имеющимися доходами, то в большем нет надобности». Узнав о размерах
дохода, султан признал: «Действительно, царство принадлежит тебе».
Две
арабские надписи: на южных воротах крепости, датированная месяцем
Раджабом 786 г.х. (1384 г.) и упоминающая Ахи бин Рамазан аш-Ширвани –
строителя здания, и на мавзолее в апшеронском селе Кюрдахан: «Приказал
построить эту славную завию для предводителя великих шейхов Ахи
Ширамана… Нуруллах ибн хаджи Абайила в восемьсот пятьдесят втором»
заставляют нас вспомнить союз Ахи, о которых Ибн Батута,
путешествовавший по Малой Азии между 1325 – 1332 годами, сообщает
следующие подробности: «Они есть во всех туркменских, румских областях, в
каждом поселении, городе и деревне… И не найти в мире людей, более
заботливых, чем они, к чужестранцам, более поспешных в стремлении
накормить голодного и удовлетворить потребности нуждающихся и пресечь
руку насильников, и убить воеводу или тех, кто примыкает к ним из злых
людей. А ахи у них – это человек, который собирает людей своей и иных
профессий из юношей, холостяков и одиноких, а приходят они также и сами,
а это также называется футувва (рыцарство)». Принятие в союз напоминало
обряд посвящения в рыцари. Ахи играли важную роль в социальной жизни
городов и часто поднимали восстание против феодальной верхушки
(Рыцарство – и есть точка, стягивающая два полюса мира. Аналог мы
наблюдаем в Японии, когда к власти в эру Камакура приходят самураи,
свергнувшие начавшую разлагаться аристократию. Каким образом ни о чём не
беспокоящееся учение Будды можно связать с военным искусством – всегда
оставалось загадкой, тем не менее родился особый образ жизни, известный
под названием бушидо – «Дао воина». И если религия – смягчение сердца,
«…и возьму из плоти вашей сердце каменное и дам вам сердце плотяное» -
Иезекииля, - то вот вам ещё пример: наводящие ужас на весь мир янычары
преобразовались со временем в мирный суфийский орден Бекташийа).
Очевидно, были близки к ордену Ахи Мехсети Гянджеви (родилась в 1089
году) и Низами Гянджеви (1141 -1209).
Из стихов Мехсети следует,
что она проводит время в застольях, пении и танцах в гянджинском
квартале Харбат.
Лунноликому портному
сотня Мехсневи
готова
стать рабой. Когда бы только
сто путей, сплетаясь
толком,
задержались по наитью
на устах его, как нитка.
Шерстобит,
твои колодки
не гуляют против шёрстки.
Так сними с меня
колодку –
ямочка на подбородке!
Сеятель пустой породы,
золото
– другой природы;
я в руках твоих взвываю,
я ещё не прах –
живая!
Друг мой шапки шить горазд,
ему нравится атлас.
Я
за каждую сто раз
похвалю велеречиво,
хоть довольно за
четыре». (Перевод с персидского автора)
Невозможно представить,
что любовные признания Мехсневи к многочисленным юным ремесленникам
являются таковыми на самом деле и не поэтизируют некие мистерии, или ещё
проще – некое экстатическое состояние, когда в каждом встречном лице
видится только Лик Друга. В суфийской поэзии – иносказательных и
аллегоричных – издавна стремление к Богу отождествляется с Любовью,
состояние влюблённого (ашига) – с состоянием опьянения вином. А место
сборища суфиев – это питейный дом (харабат).
В том, что
выдающаяся поэтесса, принятая при дворе сельджукидского султана
Сунджара, - член тайного братства нет ничего поразительного. (Родившаяся
в Балхе и похороненная в Гяндже, успевшая побывать в Руме, Мерве,
Нишапуре, Герате, Хорасане, Ираке, Зузане – такая обширная география
обычная практика странствующего дервиша. В одном рубаи Мехсети даже не
скрывает: «В одной руке у нас бокал, в другой Коран… Не иноверцы, не
свои средь истых мусульман»). Аббаситский халифат, поддерживая Ахи,
стремился таким образом укрепить своё международное положение. Халиф
ан-Насир поручает Шахабуддину Сухраверди (родился в 1145 году) написать
книгу «Китабуль – футувват» и отправляет в соседние страны послов. В
Анатолии сельджуки положительно отнеслись к данному вопросу.
Анатолийскую ветвь союза Ахи возглавил азербайджанец Шейх Насраддин
Махмуд (умер в 660/1262), известный как Ахи Эврен, автор книг «Маталиуль
– Иман», «Манахиджи – сейфи», «Табсиратуль – мубтади», «Тазкиратуль –
мунтахи», «Рисалеи – арз» и т.д.
Уже в первом произведении
Низами «Сокровищница тайн» также проходят персонажи различных профессий:
кузнец, чесальщик шерсти, красильщик, кирпичник, весовщик, скупщик,
меняла, учитель, музыкант, ваятель. В «Искендер-наме» в воображаемом
утопическом идеальном государстве властитель ценит аромат, исходящий от
«смиренных, простых, благородных…радостных нищих». В заключительном
эпизоде Низами высшим благом называет отшельническую и созерцательную
жизнь.
А. К. Бакиханов пишет в «Гюлистан – Ираме»: «Сейид
Йахья Бакинский в 8 веке хиджры был главным духовным учителем в этом
крае, имя его известно во многих таинственных науках». Другой источник
называет фантастическую цифру – 10 тысяч последователей в одном только
Баку. Сейид Йахья Бахаэддин Бакуви родился в Шемахе, ученик знаменитого
шейха Садреддина – главы ордена «Хальватиййа». После смерти шейха
переселился в Баку, где жил во дворце ширваншаха. Кроме мистических
философских трактатов «Асрар-ат-талибин» («Тайны искателей истины»),
«Шифа – лу – асрар» («Исцеление тайн»), «Асрар – ул – вахи» («Тайны
откровения») написал труды по астрономии и истории. Во дворцовом
комплексе, в окружении гробниц Халилуллаха, его матери и сыновей, до
настоящего времени сохранился небольшой восьмигранный мавзолей (шатровое
перекрытие, три окна с каменным орнаментом из многолучевых звёзд,
внутренняя отделка из цветной штукатурки, глубокое подземелье), где
согласно преданию, в 869 г.х. – 1464 г. - захоронен Сейид Йахья.
Широко
известен на Ближнем и Среднем Востоке также шейх Абу-Абдаллаха Мухаммед
ибн Абдаллаха Бакуви (948/1050), прозванный Баба-Кухи (старец, живущий в
горах). Бакуви по традиции много странствовал: Иран, Средняя Азия,
Аравия, Индия; в преклонном возрасте поселился в горной пещере и вёл
жизнь отшельника. Его перу принадлежат теоретические трактаты «Начало и
конец Халладжа Мансура», «Сведения о богоотступниках», «Сведения о
суфиях», но стихотворный «Диван» насыщен символическими образами
зороастризма.
Между прочим, первые поэты – азербайджанцы,
писавшие на арабском, назывались «мавали». Ибн Кутейба ад-Динавери в «Аш
Шир ва – ш –Шуаре» («Поэзия и поэты»), ссылаясь на Абу-л-Йезгана (умер в
806 г.), писал: «В Медине из мавали нет такого поэта, чтобы не был из
Азербайджана». Вот откуда ещё повелось: каждый азербайджанец слагает
вирши!
В Азербайджане всегда был силён суфизм пантеистического
направления. Достаточно назвать такие значимые имена, как Эйналгузат
Мианеджи (казнён в 1130 г.), Зульфигар Ширвани (1190- 1245), автор
всемирно известной поэмы «Гюлшан- и раз» («Цветник тайн») Махмуд
Шабустари (1252- 1320) («Когда солнце показало своё лицо, тогда
появились лица и формы всех миров»), Ахведи Марагаи (1275- 1338), Шамс
Табризи (умер в 1248). С суфийской точки зрения причиной возникновения
космоса и его главной тайной является человек. «Если бы не ты, о
Мохаммед, Я бы не сотворил миров,» - говорится в Хадисе. Суфизм можно
понимать как часть космического процесса; обретая новые формы в
зависимости от исторических обстоятельств и психологических особенностей
конкретных людей, суфизм никогда не отвлекается от единственной цели -
самораскрытие Абсолюта в совершенном человеке.
Это была эпоха
бурных потрясений – страна подверглась нашествию Тимура. Вспыхнуло
народное восстание – «сарбадарское движение», и возникло хуруфитское
учение с его обожествлением человека Фазлуллаха Наими (1339 -1394). Во
всём этом активное участие принимает выдающейся поэт, основоположника
литературного азербайджанского языка Имадеддин Насими. Насими
непрестанно повторяет: «Я Бог и всё во мне!» Мусульманской заповеди:
«Нет Бога, кроме Бога» он противопоставляет заповедь: «Нет Бога, кроме
человека». Ортодоксальный ислам не мог примириться с таким
богохульством, а потому в 1417 году Насими постигла участь Мансура
Халладжа и Фазлуллаха Наими, с той лишь разницей, что его не сожгли, а с
живого содрали кожу.
Шамс Табризи немало странствует,
неудовлетворённый, от наставника к наставнику, пока последний его Мастер
Баба Камал Джанди не предсказывает: «Бог даст тебе однажды спутника,
который выразит от твоего имени постижения и реальности от «альфы» до
«омеги»». И это событие наступает субботним утром 29 октября 1244 года в
Конье. Столкнувшись с «Паранде» («Птица»- прозвище Шамс Табризи), Руми в
зрелом возрасте испытывает такую трансформацию личности («Семь небесных
сфер оторвались друг от друга и рухнули на землю; пламя полыхнуло в
мозг, сотрясая весь череп, и я узрел клубы дыма, поднимающиеся к самому
Божественному Трону»), что из видного законоведа превращается в великого
мистического поэта, чей главный труд «Маснави» объявлен «персидским
Кораном».
Осознавая потенциальную силу владетеля Ардебиля шейха
Сефи ад-дина (650 – 735/1252- 1334), ширваншах Ахситан II пожелал
породниться с ним и обещал за своей дочерью приданое: 14 000 динаров и
оросительный канал, доход от которого исчислялся в несколько тысяч
тагаров (тебризский тагар равен харвару или 100 манам, 295 кг. риса). На
что Сафи ад-дин ответил: «Что я могу на это сказать? Ширваншах – царь, а
я только дервиш». Идеологией ордена Сефевидов являлся шиизм; культ
имамов- шахидов импонировал и простонародью, самому испытывавшему
невероятные муки, жившего в ожидании пришествия двенадцатого имама и
наступления «золотого века». В связи с этим сефевидскими шейхами был
введён отличительный головной убор – чалма с двенадцатью красными
полосками (отсюда и кызылбаши). В 1499 году 12-летний Исмаил с семью
старейшинами выступил из Гиляна, где в течении шести лет его укрывали от
врагов. По пути к нему присоединялись приверженцы Сефевидского ордена, и
в Эрзинджане их число достигло 10 тысяч. Это было необычное войско,
вступавшее в битву с кличем: «О мой мюршид, да буду я жертвой за него!»
Высокий боевой дух, беспримерная жертвенность делали, казалось,
невозможное - пали Шемаха, весной 1501 года после недолгой осады Баку,
Тебриз. Исмаил объявил себя «шахом Азербайджана», вскоре весь Иран, Ирак
и восточная Анатолия присоединены к Сефевидскому государству.
Опорой
шиизма на Апшероне (даже в 1647 году по сообщению Эвлия Челеби -
«Сияхат-намэ» - большинство населения Баку – сунниты) вполне могла стать
Биби-Эйбатская мечеть в Шиховой (Шейховой) деревне, в пяти- шести
километрах от Баку, выстроенная над шиитской святыней – мазаре
(гробнице) Биби-Халифэ Укейма-ханум. Дочь седьмого шиитского имама Мусы
Кязима бежала в Баку от преследования халифов, а сам имам был убит в
Багдаде халифом Харун ар-Рашидом в 183 г.х. (799 г.). Из документов,
относящихся к этому вакфу, красноречивы десять фирманов, жалованных
сефевидскими шахами на имя шейхов общины. В фирмане шаха Аббаса I,
написанном на персидском языке и изданном в месяце зу-л-када 1015 г.х.
(28 февраля – 29 марта 1607 г.), говорится, что за шейхом Буньядом и его
сыном шейхом Гулям –Али – мутавалли благословенной гробницы –
закрепляется владение селением Зых. Шейху уступалось право взимания в
свою пользу малджихата и всех других податей с садов, посевов пшеницы в
Дуль-дерэ и хлопка, а также трёх нефтяных колодцев; дервиши, их
работники и крестьяне освобождались от всех повинностей продуктами и
работой в пользу Дивана и войск; шейх, имевший тысячу баранов, и
зависимые крестьяне, имевшие пятьсот баранов, освобождались от подати за
пастьбу.
Материалы по суфизму в Азербайджане столь обширны, что в
них можно утонуть с головой! А многочисленные пиры, в которых
продолжается духовная работа, в большинстве случаев – суфийские. Это и:
пещерный монастырь на реке Алинджачай и мавзолей 12 века в городе Ханага
в Нахчыване; Кубалыбалаоглан - развалины мусульманского монастыря 13
века на реке Пирсагат в Шемахинском районе; «Хасан- даши» в Мрдакане с
арабской скорописью: «Эта угодная Господу гробница принадлежит Пир
Хасану – образцу самого совершенного человека. Построено во времена
великого хагана Шаха Аббаса, да продлит Аллах его правление! Построено
дервишем аль- Хусейни», мавзолеи Суфи Гамид в селении Умбаки, Ахсадан
–баба в Барде (14 век), Дири -баба (15 век) в Маразе и шейха Джунейда в
Кусарах – и многое другое. Но самое главное, суфийские традиции живы
здесь и сегодня.
Марат Шафиев
|
| Категория: Ислам в Азербайджане | Добавил: Admin (20.02.2011)
|
| Просмотров: 1287 | Комментарии: 1
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
 |
Copyright MyCorp © 2024 |
 |
|
|
